Щеглов Антон Александрович		Кирово-Чепецкий Треугольник
◄◄ Глава 1. Треугольник.		Глава 3. Откровение. ►►

Глава 2

Встреча

Туман еще не рассеялся, но нового нападения можно было уже не опасаться, поэтому прямо на опушке были сброшены и выпотрошены оба рюкзака. Раскрытая, раскиданная по примятой траве аптечка белела упаковками таблеток, бинтами и ватой. Сергей полулежал, опершись о ствол дуба. Его тело все еще била мелкая дрожь. На абсолютно белом, забрызганном чужой кровью лице прыгала нервная улыбка.

- Как я его, блин! А! вот ведь! Собака! Собака, собака! А ведь я его сделал, блин, голыми руками! Оборотня!

Вокруг Сергея суетился Юра, он торопливо, неумело пытался забинтовать кровоточащую руку товарища. Не зная, что лучше сделать, он то начинал наматывать быстро впитывающие кровь бинты, то пытался смыть бегущую кровь водой из полторашки, то порывался наложить жгут.

Наконец, среди лохмотьев неаккуратно разрезанного рукава из ваты и нелепо намотанных бинтов ему удалось соорудить повязки, которые полностью скрыли порезы. Юра в изнеможении опустился рядом с лежащим Сергеем, и только тогда они заметили третьего участника схватки.

Буквально в пяти метрах от них на опушке рощи стояла молоденькая девушка. Зеленая энцефалитка скрадывала фигуру, из-за плеч выглядывал рюкзак с притороченным ковриком, а в руках красовался мелкокалиберный карабин, судя по изяществу обводов, явно не российского производства. Короткая мальчишеская стрижка не могла скрыть смешно оттопыренных ушей. Она приветливо улыбалась. Лицо поражало изяществом пропорций: аккуратный чуть вздернутый носик, изящный брови, большие, выразительные глаза и пухлые губы. Ее можно было назвать красавицей не того растиражированного шаблона усредненного идеала современной женщины с абсолютно не выразительными чертами лица, а именно красивой с точки зрения яркой индивидуальной внешности.

Как будто выводя на сцену нового актера, Треугольник вновь поменял декорации.

«Циклон» рассеялся, как будто его и не было, вечернее солнце позолотило опушку. Симпатичная девушка стояла, озаренная вечерними лучами, и, казалось, даже переливалась в них, светясь изнутри. Видя удивленные лица молодых людей, девушка сама произнесла кодовую фразу:

- «Иду по пути с МИРом».

- Это ты стрелял? Стреляла? - растеряно спросил Юра.

- По-моему, неплохие получились выстрелы?

- Не то слово! Если б… если бы не ты – нам бы хана была.

- Не понял, - сказал недовольно Сергей - это чё получается? Не я оборотня ножом искромсал?

- Судя по твоему подходу к ножевому бою, ножом ты искромсал скорей сам себя! В таком испуге, в каком ты был, легко не услышать выстрел карабина.

И она засмеялась, будто вспомнив действительно что-то забавное.

- Дайте-ка лучше я тебя перебинтую.

- А ты, - она обратилась к Юре, - лучше вытряси грязь из стволов, а то порвет и ружье и руки покалечит при выстреле.

Юркино ружье – ТОЗ 34 действительно было все заляпано грязью, как впрочем, и он сам. Вымаранная бейсболка съехала на бок, лицо было все перепачкано, камуфляжный костюм имел характерные грязные пятна на коленях и локтях. Судя по всему, в ходе схватки Юрий не успел израсходовать патрон во втором стволе. Видимо, поддавшись панике, он пытался скрыться в высокой траве болотины.

- Ага, так и есть! - В нижнем стволе переломленного для прочистки ствола ружья красовалось донце патрона с непробитым капсюлем.

- Ё-моё, а мы ведь и правда чуть не погибли!

- Да, ребята, если бы я не оказалась рядом, все могло быть по-другому.

- Так ты два раза стреляла? Сначала в кого-то из второй стаи оборотней, а затем и в того, что на Сергее сидел?

- Ага, а то бы остальная свора точно вам обоим шансов не оставила.

- Меня, кстати, Юрий зовут, - не к месту важно сообщил чистящий свое ружье Юрка.

- А меня Сергей

- Меня зовут Ника.

Перевязать Сергея у Ники получилось гораздо аккуратнее. О бешенстве или еще какой заразе, которую могут передать оборотни, не было известно, но Ника дала Сергею кучу каких-то таблеток из своей большой аптечки. Это трогательная забота о его здоровье немного смутила Сергея.

- Ладно, братцы! Пора двигаться!

Больше всего неудобства Сергею доставляла порвавшаяся во время схватки лямка рюкзака. Да и пораненная рука стала сильно саднить. Хорошо хоть, пострадала только левая. Но больше всего его поражал эффект от встречи с Никой, на время это даже отвлекло от темы такой не удачной, по его мнению, схватки. Появление Ники как-то нарушило привычный ритм его жизни, заставило бороться с желанием взглянуть не нее еще раз. Сейчас Ника шла впереди и периодически оглядывалась, подбадривающе улыбаясь.

Надо же, - удивлялся Сергей, - только ее увидел, и сразу она заполнила своим образом все мои мысли. Прям шестнадцатилетний мальчик! Такое сравнение подняло его настроение, и он почти забыл о своей раненой руке.

Пройдя уже в сумерках еще пару километров, они, наконец, дошли до опор давно заброшенной линии электропередачи, где встали на привал. Приближался второй порог, но дальше тропа сворачивала от реки, а из-за промывки ран питьевая вода была вся потрачена. После небольшого спора было решено в наступающей темноте прогуляться за водой до Вятки. Днем в этом месте на берег все одно не выйти – недалеко Никульчино, а значит и усадьба заповедника.

Без рюкзаков идти было легко и приятно, воспоминания о недавних страшных событиях уже стирались. Тропинка была бывшей дорогой, лес и кусты расступались, пропуская вперед. Отсутствие «Циклона» позволяло не бояться оборотней и наслаждаться прозрачным ночным воздухом. Когда дошли до реки, горизонт на западе перестал светиться, а над химкомбинатом начала всходить полная луна. Юра побежал, гремя котелками, к воде, а Сергей и Ника остались на берегу под прикрытием кустарника.

Волшебное время. В зарослях ивняка поют цикады. На ближайшем лугу трещат коростели. Воздух пропитан запахом пыльцы и свежестью реки. Прелесть теплой летней ночи портили лишь воспоминания о недавней, чуть не ставшей смертельной, схватке. Мысли Сергея вернулись к чудом не проигранной стычке с оборотнями. Он корил себя за допущенные ошибки, за потерю контроля над собой. Переживал, что в глазах Ники все выглядело просто нелепо. Мысли его были полны самокритики. Диалог с самим собой был неприятен.

Нелепо, трагично! А ведь она спасла нас, действительно вытащила из лап оборотней! Без нее меня бы загрызли через пару секунд. Юрку несколько мгновений спустя.

Выронить ружье!

Как я мог выронить ружье?

Нет, никогда себе этого не прощу!

Сергей нервно вертел в руках расплющенный циферблат остановившихся часов, даже ремешок был в нескольких местах как будто рассечен острым лезвием.

Бинты на его предплечье были белые, значит, кровотечение прекратилось. Каким-то чудом – наверное, опять помогло провидение, оказались не задеты крупные сосуды. Порезы были только на наружной стороне руки. Опять удача. Вцепись клыки оборотня во внутреннюю часть, и кровотечение стало бы намного серьезнее. Хорошо, что оборотень не успел сжать челюсти, а то и кости скорей всего бы не уцелели... От мрачных раздумий его отвлекла стоящая рядом Ника.

- Что, сильно болит? Ты как-то хмуро очень разглядываешь свою пораненную руку.

- Да нет, почти не больно. Ты хорошо наложила повязку. Я хотел сказать… Ну в общем, спасибо тебе! Нам... наверно нам очень повезло, что ты оказалась рядом. Мы теперь тебе с Юркой жизнью обязаны.

Ника наклонилась к лицу сидящего на обрыве Сергея. Ее лицо резко контрастировало с окружающим, залитым голубым светом, миром. Кожа как будто светилась изнутри. Манила своим теплом. Прекрасное, задумчивое лицо Ники было совсем близко. Хотелось просто прижаться к ее теплой щеке. Вдохнуть запах ее коротких волос.

Она как будто поняла его простое желание. Немного отстранилась, потупилась.

- Знаешь, брось! Не переживай, ничем вы мне не обязаны. Атака второй стаи захлебнулась, когда ты вступил в поединок с оборотнем. Ты просто очень удачно пригнулся и поднырнул ему под брюхо. Раньше о рукопашных с оборотнями я не слышала. Ты герой. О тебе будут ходить легенды! Я думаю, вы бы и без меня справились. А Юрка - он не испугался. Он не такой. Просто он немного не успел, замешкался, бывает такое. Да и я не знаю, как бы поступила на его месте.

Сергей услышал, то, что хотел. На душе сразу стало легче.

Она права, - подумал он, - не все ли равно как, главное что смерть прошла рядом и не зацепила. Это главное.

Как хорошо, провалившись в черную бездну самобичевания, укоряя себя самыми последними словами, услышать вдруг слова одобрения от такой симпатичной девушки. Сергей невольно загляделся на выразительный профиль Ники, что-то она тронула в его душе. Что-то изменила в его ощущениях. Обычная девушка вряд ли была способна на такое. Но Ника буквально взорвала его устоявшиеся представления о слабом поле. Сергей наверное мог бы сказать, что влюбился в нее, но это слово далеко не полно отражало всю бурю эмоций, захлестывающих его с головой при одном только взгляде в ее сторону.

Зачерпывая котелки, Юрка неудачно оступился на отмели и упал в воду. Ника засмеялась приятным переливчатым смехом и направилась к нему на помощь. Сергей, наблюдая за происходящим с берега, знал, почему Юра не пытается встать, а ждет когда девушка придет к нему на помощь. Так и есть, получив в помощь протянутую руку, он потянул на себя Нику, и она тоже оказалась в воде.

Вот они смеющиеся друг над другом подходят к берегу и ставят наполненные котелки на край обрыва.

- А я пошел купаться! Вода-то теплая! - и Юрка, скинув намокшую одежду на траву, побежал к краю песчаной косы.

- Погоди меня! - прокричала ему вслед Ника. Нисколько не стесняясь Сергея, она полностью разделась и побежала к воде. В лунном свете ее стройная фигурка не бежала по рыхлому песку, а летела в темном прохладном воздухе. Она догнала Юру, когда тот был уже по пояс в воде. Они с радостным смехом стали плескаться на отмели. Фонтаны искрящихся в лунном свете брызг разлетались во все стороны. Сергей и сам чувствовал невероятно сильную симпатию к этой совсем еще юной девушке. Хотя они только что познакомились, было такое ощущение, что знали друг друга очень давно. Даже сейчас закрыв глаза, он мог отчетливо припомнить ее улыбку и черты лица. Это было странно, так быстро он еще не влюблялся. Сергей никогда не хотел жениться. Ему нравилась его свободная вольная жизнь. Никому ничем не обязан, никому ничего не должен. Но сейчас, в этот самый момент, он готов был от нее отказаться. Сейчас он был готов все отдать за то, чтобы Ника стала его женой.

Подумать только – возвращаешься из Треугольника, а дома ждет тебя такая симпатичная девушка. Ты принимаешь ванну. Разбираешь рюкзак. А за ужином рассказываешь ей о своих приключениях. Мечты Сергея прервал отдаленный шум - за рекой в Никульчино залаяли собаки, видимо услышав веселый смех. Пора было уходить.

Выпавшая на траву роса светилась в голубом свете луны, превращая две колеи грунтовки в покрытые серебром дорожки. Появились комары, но даже они не в силах были испортить прекрасную картину лунной ночи. Над головой бесшумно метались силуэты летучих мышей, завтрашний день предвещал новые приключения. Рядом по дороге шел твой верный друг и прекрасная девушка, на плече висело заряженное ружье, впереди была ночь у костра. Чего еще можно желать человеку в 25 лет? Умиротворение и покой владели миром. Но Треугольник не спал. Лунный диск стало заволакивать облако «циклона».

Они подобрали оставленные на развилке рюкзаки, и пошли по дороге дальше. Внезапно кусты по бокам дороги расступились, и они вышли на широкую поляну, в центре которой чернели обгоревшие корпуса брошенной техники. Как раз перед самым появлением Треугольника удалось выбить федеральные деньги на рекультивацию загрязненных химкомбинатом территорий.

За период своей работы с далеких 1940-х годов на обширных территориях поймы реки Вятки, на комбинате, в реке Елховке, в озере Просное было накоплено более 12 миллионов тонн отходов. Долгое время Химкомбинат специализировался на производстве продукции, необходимой для создания атомного оружия. Причем до 1982 года стоки, в том числе и радиоактивные, сбрасывались без очистки напрямую в пойменные водоемы. Специально построенные в 80-х годах гигантские хвостохранилища отходов сразу после начала эксплуатации начали протекать, загрязняя грунтовые воды. За несколько десятилетий образовался подземный ареал загрязнения грунтовых вод - этакая гигантская амеба, размером с небольшой город. Амеба не была статичной, а с каждым годом медленно продвигала свои зараженные отходами ложноножки в сторону реки Вятки. Загрязненные грунтовые воды простирались на площади в 400 футбольных полей!

На пути движения подземной амебы расположены озера Бобровые, Березовое. Эти водоемы выступали своеобразными аккумуляторами загрязняющих веществ, которые поступают в них из загрязненных грунтовых вод. Разрядка же этих аккумуляторов происходила в паводок, когда они затапливались пойменными водами. Из-за резкого ухудшения качества воды реки Вятки при их промывке отключалось питьевое водоснабжение областного центра с полумиллионным населением.

Постоянную угрозу загрязнения реки Вятки представляли также отходы, накопленные в озере Просном. За долгие годы сброса в него отходов оно сильно обмелело, сократилось его площадь. По сути, оно стало заполнено отходами, в том числе и обладающими радиоактивными свойствами, объем которых сравним с 7-этажным жилым домом. Согласно специальным исследованиям, донные отложения р. Елховки были загрязнены цезием-137, плутонием-239. Даже в растительности наблюдалось наличие радиоактивных веществ.

Максимальное значение радиоактивного загрязнения в районе выпусков шламохранилища в прибрежной полосе р. Елховки вполне сопоставимо с заражением местности в легендарной зоне отчуждения Чернобыльской АЭС.

Добавьте к этому существование вблизи этих территорий полигона подземного захоронения промышленных сточных вод, наличие специальных хранилищ радиоактивных отходов, постоянные выбросы в атмосферный воздух больших количеств загрязняющих веществ, и вы получите одну из самых загрязненных территорий в Европейской части России.

В тоже время, как это ни парадоксально, территория Треугольника не была угнетенной пустыней, даже наоборот, это был, как и сейчас, благоухающий мир, полный видового разнообразия. Вблизи действующего химического производства прекрасно себя чувствовали редкие в других местах краснокнижные виды растений. Огромные колонии крачек гнездились на заброшенных шламоотвалах. В загрязненных радиоактивных озерах во множестве обитала рыба. На заросших берегах гнездились утки и прекрасно себя чувствовали лисы.

В конце печально знаменитого 2012 года на очистку загрязненных территорий удалось выбить федеральные деньги. Был разработан специальный проект, по которому планировалось вкопать гигантскую бетонную стену, шедшую параллельно реке Вятке и отгораживающую загрязненные территории. Проект назывался «Стена в грунте». Реализовать его, к счастью, не получилось. Как только в пойму согнали тяжелую технику, завезли материалы и начали копать огромную траншею глубиной в 10 метров, на головы строителей обрушился первый «циклон», в тумане которого вся строительная техника внезапно заглохла, а несколько экскаваторов и самосвалов загорелись.

Так возник Треугольник. С тех самых пор в него не может заехать ни одна автомашина. Максимум, на ней удастся проехать пару сотен метров – и то с разгону. С того времени и зимой и летом, в любую погоду, попирая все законы физики, в Треугольнике вращается белой спиралью «циклон». Глаз «циклона», приходящийся на озера Бобровые, и считается центром, его сердцем. Именно туда идут все ПУТники. Туда совершаются многочисленные безуспешные экспедиции разными институтами. Туда мечтает попасть каждый сталкер (они, дураки, все надеются там найти «шар желаний»).

Обгоревшая техника, к которой вышли лунной ночью трое ПУТников, и являлась свидетелем, а может быть и причиной – каплей, переполнившей чашу терпения – создавшей Треугольник. Почерневший, накренившийся экскаватор, задравший в последнем движении ковш на механической стреле, казался в призрачном свете поверженным гладиатором на арене Треугольника. Стоящие чуть поодаль проржавевшие самосвалы сочувственно смотрели разбитыми глазницами фар на его полный обреченности жест. Казалось, что в безлунные ночи, покрытые снегом или озябшие под осенним дождем, они безмолвно беседовали. Размышляли о смысле механической жизни, говорили о загадке Треугольника, сетовали на бросивших их людей. Навсегда замершие, черные машины напоминали откопанных и залитых цементом жителей Помпей, бессильными руками пытавшихся остановить потоки горячего пепла. По крайней мере, именно такая аналогия пришла в голову Сергея. Ему не к месту вспомнилась легендарная фраза из старого фильма «ДМБ»: «Нет, мир – это не театр, мир – это тир, и огонь в нем надо вести на поражение».

Еще полкилометра в сторону, и вот уже они пришли на место ночевки недалеко от берега озера Ивановского, которое, как обычно, было отмечено тряпичными ленточками, развешанными на этот раз на ветвях сосны.

Как только развели костер, «циклон» превратил лунную ночь в непроглядную темноту. За приготовлением позднего ужина разговор зашел об оружии.

- Ника, а у тебя, что за винтовка? - не скрывая любопытства, поинтересовался Юра.

- Мелкокалиберный полуавтоматический карабин фирмы Remington. Легкий, надежный, я из него как-то с 200 метров в пивную банку попала.

- Дорогой наверно?

- Ну я не знаю, мне его папа подарил.

- Хороший такой подарок, наверно самое удачное оружие для того, чтобы оборотней отгонять.

- Зато на коротких дистанциях абсолютно бесполезно – резюмировал Сергей.

- А у тебя что за ружье? - в свою очередь спросила Ника, разглядывая Серегину «тулку».

- МЦ 21-01, оно мне тоже нравится из-за его легкости. Вес как у одностволки, а при определенной сноровке за четыре секунды можно успеть выстрелить три раза. Ну и надежность, простота… 20 калибр это все-таки не то же самое, что 12. Вес патронов хоть и не намного, но меньше. Коробчатый магазин на 2 патрона легко дает сменить дробовые патроны на пулевые. Конечно, двустволке уступает в надежности – все-таки не 2 патрона сразу в стволах, но вес опять-таки…

- Я когда, этот «С.т.а.л.к.е.р.» читал, - продолжал вслух рассуждать Сергей, - так местами просто в голос смеялся. Как они там таскали на себе автономные системы дыхания, снаряжение, боеприпасы. Да и бегать по зоне с автоматом Калашникова при дистанции огневых контактов до 50 метров смысла не имеет. А самым крутым оружием по книгам считается СВД! Армейская снайперская винтовка! Вообще как будто они там в войнушку все играют, жаль авторы туда бронетехнику не нагнали, авиацию, артиллерию! А то настоящий общевойсковой бой можно было б устроить.

- Дааа, очень жаль, что после этого книжного цунами в стиле «С.т.а.л.к.е.р.» никто и не вспоминает «Пикник на обочине»! - подхватила Ника. Совсем оказался забыт и шедевр Тарковского. После этого шутера стало модно бегать по аномальным зонам до зубов вооруженным и палить во все, что движется. Не аномальная зона, а тир! Не поиск причин появления зоны, не разгадывания ее загадок, не проникновение в ее суть, а увлекательное приключение с раскидыванием во все стороны стреляных гильз. Грустно, что такая мысль как посещение инопланетной цивилизацией нашей Земли была потеряна.

- А ведь, если посмотреть отвлеченно на наш Треугольник, - продолжал развивать тему Сергей, - что получается? В момент образования этого чуда, этой самой, что ни на есть аномальной зоны, какой вокруг Треугольника шум стоял? Как вокруг него все вертелось? По-моему, первое время на поездку в него чуть ли не в очередь стояли разные научные экспедиции. Каких только институтов здесь не побывало? Какие только профессора, академики, томно закатив глаза, не рассуждали о высоких материях. А какие они витиеватые гипотезы строили? Да первый год читать отчеты об исследованиях было куда интересней научной фантастики! В то время всем казалось, что вот, вот еще чуть-чуть и произойдет грандиозное открытие. Но нет, прошел год, затем еще один и все утихло. Ни международных экспедиций, не репортажей федеральных СМИ.

- Да, - грустно подтвердил Юра, еще два года назад, в конце апреля на горе у Никульчино, откуда весь треугольник видно, все поля вытоптали любители аномального. Там такой палаточный лагерь стоял, Гринландия по сравнению с ним вообще школьный турслет. Со всей страны съезжались посмотреть как «циклон» над Треугольником вращается. А теперь что? Да, есть постоянно там пара палаток - на той неделе туда заезжал. Ну, в общем-то и все! Где былой азарт? Где эти идейные люди? Куда они подевались? А СМИ - те вообще игнорируют уже эту тему! Вон только один «Чепецк.ру» об нем и пишет. Остальным как будто и дела нет! Конечно куда интересней убийства, грабежи, желтые сплетни. Мрак какой-то!

- Точно, точно! - согласилась Ника, - раньше на форум «Пешеходных Путешествий по Кирово-Чепецкому Треугольнику» как зайдешь, так там пара тысяч человек «висит». А какие статьи писали! Отчеты по путешествиям я запоем читала! Не то, что сейчас три-четыре завсегдатая и все! Все! Куда все делись? Ведь есть же интересующиеся люди! Где они?

У костра повисло молчание. Каждый думал о своем, но все об одном и том же – о Треугольнике! Всем было не понятно, как этот так? Был интерес, было любопытство и все ушло? Все, буквально все будто забыли про Треугольник.

- У меня такое ощущение, что после пика интереса, пройденного 2 года назад, он просто перестал существовать, - прервал молчание Сергей, - может быть, поэтому мы никак не можем понять, что же он такое. Как он может нам открыться, если после первых неудачных попыток открыть эту дверь мы разворачиваемся и уходим? Заслуживаем ли мы с такой настойчивостью возможности познать его тайну? Я помню, нечто похожее произошло и с М-ским Треугольником, как его назвал в своей книге Павел Мухортов. И с Медведицкой грядой, которая нам известна по публикациям «Космопоиска». После выхода в свет книги «М-ский треугольник» или чужие здесь не ходят» в начале 90-х годов прошлого века, на берег реки Сылвы, в районе села Молебка съезжались сотни любителей аномального. В зоне происходили настоящие чудеса. Какие-то гуманоиды, одетые в блестящие одежды, непринужденно разгуливали по палаточным лагерям. Какие-то непонятные сущности манили в болота. Огромное количество НЛО круглосуточно планировало в небе. На память приходят безумные прыжки «апельсина», увиденные на видеоролике в интернете. Но к началу 2000-х встретить там исследователей было уже не так просто. Места стоянок, где раньше проводили эксперименты по паранормальным способностям, окружили свалки пустых бутылок из-под водки.

Медведица продержалась дольше. Но это только благодаря усилиям таких энтузиастов как Вадим Чернобров – руководитель Космопоиска. Там тоже, судя по публикациям, было что поисследовать. Взять хотя бы знаменитый склон шаровых молний. А тоннели в песчанике? Хотя бы то, что только в районе Медведицы был установлен уникальный дорожный знак – «Осторожно низколетящие НЛО» говорит о многом. Про поиск снежного человека в лесах Кировской области я вообще молчу.

- Ты хочешь сказать, что большинству не интересны аномальные зоны как таковые? - спросил Юра, - что интерес ко всему аномальному быстро сходит на нет? Что мы всегда жили рядом с настоящим чудом, но до него никому не было дела?

- Тут не так все однозначно, - ответил Сергей после секундной паузы, - взять хотя бы религию. К святым местам всегда много людей стремится. Они верят, и действительно получают свое чудо. Возможно, в теме аномальных зон принципиальным является вопрос отсутствия системного подхода. По большей части научной работой в аномальных зонах занимаются только любители, а они разобщены, у них катастрофически не хватает ресурсов. Ни одно учебное заведение не готовит таких исследователей. У них нет своих помещений, зданий. Они не могут себе позволить собственные издательства, телеканалы. Даже администрирование серьезного интернет-сайта требует времени и средств. Церковь же все это имеет, не удивительно, что так много людей вовлечены в эту систему. А человек – он всего лишь человек. Но весьма вероятно, что мы еще не готовы к пониманию аномальных зон...

Маленький костер освещал красно-оранжевым светом низко склонившиеся ветви дубов. В маленьком круге света сидели трое ПУТников. Котелок с чаем уже остывал на земле. Каша парилась, накрытая крышкой, отодвинутая на самый край костра. Совсем чуть-чуть алкоголя и, кажется, предел человеческим мечтаниям положен. Исчезает даже сама необходимость мечтать о большем. Квинтэссенция человеческих потребностей – сидеть у костра в кругу друзей июньской ночью… под раскидистым дубом и ждать, когда дойдет уже сварившаяся гречневая каша.

Совсем недалеко гудит химкомбинат. Этот гул на самом нижнем пределе слышимости, но его можно уловить даже сквозь туман «Циклона». Лес вокруг замер, замолчал, затаился до рассвета. Начал накрапывать дождь. Это интересная особенность: когда моросит дождь, у костра становится особенно уютно. После вкусного ужина и конечно вечернего (или ночного?) чая двигаться совсем не хочется. Усталость мягко наваливается на плечи и приходит непреодолимое желание уснуть прямо у костра. Но надо себя заставить забраться в спальник. Конечно, ПУТники приходят в Треугольник не спать. Но если ты не получишь необходимого отдыха, не получится полноценно раствориться, расслабиться, впустить в себя Треугольник. Поэтому к теме сна ПУТники относятся очень принципиально.

Встать на ночлег – ответственное занятие для любого ПУТника, волей случая попавшего в компанию. Какая возможность посмотреть и испытать снаряжение коллег по цеху.

Ника быстро раскинула легкую одноместную палатку. По внешнему виду ее можно было отнести к классу велосипедных. Классная вещь – сверхлегкая и чрезвычайно компактная, жаль только дорогая.

Сергей обычно довольствовался обычным пончо, натянутым в качестве тента. Ну и подвешенным в нем накомарником.

Юрка расстелил на начинающей намокать листве странное сооружение, представляющее собой что-то среднее между тентом и одноместной палаткой. Очень маленькое сооруженьице без дна с узким входом, затянутым марлей.

- Это моя «Печенюшка», - с гордостью ответил на незаданный еще вопрос довольный Юра, - сам сшил!

Сняв влажные берцы и набив их сухими газетами, Сергей устроился в спальнике. Как только в холодных пальцах ног запульсировала горячая кровь, он моментально уснул. Ему снилась Ника. Они шли по тому же берегу реки Вятки, на котором были сегодня ночью. Только это был жаркий, полный солнца день. Их тела были полностью обнажены, но это не вызывало возбуждения, а было абсолютно естественным. Во сне Ника была не с такой смешной короткой стрижкой, а стала обладательницей роскошных длинных волос, водопадом ниспадающих по ее спине. Она улыбалась, но ничего не произносила. Они купались, потом лежали и грелись на песке. Он чувствовал, что любил ее, любил всем сердцем. По-настоящему. Как в студенчестве однокурсницу. Он хотел только быть с ней рядом. Получать ее улыбку. Расчесывать ее волосы. Вот они встали с раскаленного песка и побежали к реке. Держась за руки, они дошли до места, где вода доходила до пояса. Она повернулась к нему, оплела руками его шею, притянула к себе. И только Сергей почувствовал восхитительное прикосновение к своей коже ее упругих, аккуратных грудей, а его губы прикоснулись к ее, в его левое запястье с остервенением вцепилась зубастая пасть щуки. Сергей согнулся от сильнейшей боли. Отстранился от Ники, которая тут же исчезла. Исчез и радостный солнечный день. Небо затянули тучи, прогремел гром. Щука крепко вцепилась в руку. Боль буквально пронзала всю Сергея и отдавалась в позвоночнике. Рука горела в каком-то пламени, острые зубы терзали ее, проникая все глубже и глубже, боль стала просто невыносимой. Он проснулся.

Небо уже было совсем светлым. «Циклон» ушел дальше, но подлесок все еще пребывал в сумраке. Дождь прекратился совсем недавно. Воздух был пропитан запахом намокшей прошлогодней листвы. С листьев капала вода.

Укушенная оборотнем рука пульсировала тупой болью и чесалась. К тому же после выпитых трех кружек вечернего чая появилось острое желание дойти до кустиков. Он встал, не зашнуровывая, нацепил берцы, взяв под мышку свой МЦ и, стараясь не шуршать, стал отходить от костра.

Усилившееся кровообращение буквально било в руку как в огромный бубен. Отойдя на пару десятков метров, Сергей не выдержал и размотал теплые бинты на запястье. Порезы воспалились, запястье и кисть сильно распухли. Кожа была горячей. Каждое движение руки отдавалось сильной болью.

«О, вот я и приплыл!» - сам себе сказал Сергей, разглядывая больную руку. Ему стало абсолютно ясно, что необходимо срочно выходить из Треугольника и обращаться за квалифицированной медицинской помощью. Его тревожные раздумья прервал громко треснувший за спиной сучок.

Как всегда в таких случаях, тело отреагировало быстрее, чем сознание. Ружье уже лежало в руках, флажок предохранителя был сдвинут. Но то, что он увидел за своей спиной, заставило его опустить ствол. В сумерках, на расстоянии буквально пары метров от Сергея стоял Хозяин. Огромный, выше двух метров, весь покрытый длинным темным волосом, с небольшой головой на широких плечах. Его вид полностью соответствовал устоявшемуся представлению о «снежном человеке». Вдобавок ко всему, от него исходил сильный животный запах, который не оставлял сомнения в его реальности.

Поза Хозяина, его изучающий взгляд выражали спокойствие и какое-то едва уловимое чувство превосходства. Будто ты зашел ненароком во двор крепкого прижимистого крестьянского мужика, и среди основательных хозяйственных построек вдруг наткнулся на него – снисходительно разглядывающего непрошенного гостя. Сергей как-то пару раз уже видел его в Треугольнике, но не так вот - в упор, а мельком. Хозяин протянул свою огромную волосатую лапу и мягко взял пульсирующую болью левую руку Сергея. Тот не мог убежать или сопротивляться, даже если бы и хотел. У его тела был уже другой хозяин. От прикосновения к руке по ней начал расходится холод, ощущение было как от обезболивающего укола при удалении нерва в зубе. Боль отступала, уходила. Сергей чувствовал себя значительно лучше, приходило какое-то облегчение, как будто с плеч снимаешь огромный тяжелый рюкзак.

Сергей хотел заглянуть в глаза хозяину, понять его намерения, вглядеться в черты его лица, но каждый раз как он поднимал глаза, взгляд скользил мимо. Хозяин оказывался каждый раз за полем его зрения, где-то на краю восприятия. Холод, расходясь от запястья, поднялся по плечу и разлился по всему телу. Сергею показалось, что он стоит в заснеженном осеннем лесу. На том же самом месте, что и секунду назад, но вокруг только снег и никого рядом. Ощущение, казалось, длилось всего секунду, но когда он полностью осознал себя в лесу, стало уже совсем светло. Левая рука больше не болела, на месте раны была повязка из пучка осоки и сфагнового мха. Подобрав с земли валяющееся ружье, проверив патрон в стволе и предохранитель, он в задумчивости пошел к костру. Произошедшее только что казалось продолжением сна и не вызывало особого удивления. Вот только эта повязка…

На костре уже подогревалась каша. Свежезаваренный чай остывал, стоя в золе. Ника деловито нарезала тонкими ломтиками хлеб на свежую газету. Юрка массажкой расчесывал гриву своих волнистых волос.

Сергей выбросил в костер вчерашние бинты и уселся рядом с Никой.

- Молодец, что сменил повязку! - похвалила его Ника, - я как раз собиралась наложить новую. О, да ты сфагнум где-то раздобыл? Запасливый!

Юра закончил приводить в порядок прическу и перед тем как подсесть к друзьям, сделал несколько упражнений Йоги из цикла приветствия солнца.

Порог есть порог, и необходимость растворения никто не отменял. Потреблять алкоголь или грибы в самом начале ходового дня - дурной тон, да и компания попалась душевная. Посему все вместе решили заняться холотропным дыханием. Они легли на спину и заняли удобные позы. Юра поставил таймер на наручных часах последовательно на пять и на десять минут – это время глубокого и быстрого дыхания. Для достижения хороших результатов в групповом холотропе обычно необходимо от трех до пяти занятий. Но когда группа уже сплочена и все хорошо чувствуют друг друга, эффект наступает практически сразу. Так получилось и в этот раз.

Уже на стадии медленного дыхания Юра стал дрыгать ногами, снимая мышечные зажимы. Сергей размахивал в воздухе укушенной рукой. Одна лишь Ника лежала спокойно. Во время быстрого дыхания Юра вскочил и в три прыжка достиг опушки леса, где и упал.

Сразу после фазы быстрого дыхания, в секунду длящееся ощущение невесомости, Сергей перенесся на недавно приснившийся ему солнечный пляж. Там была Ника. Она сидела на песке у самого кромки воды. Легкий ветер шевелил ее длинные волосы, разметав их по обнаженным плечам. Ее стройная фигура необычайно манила, притягивала. Нет, это было не похотливое желание овладеть ею. Хотя ее молодое точеное тело, благородные пропорции, гладкая кожа, равномерный бронзовый загар могли свести с ума кого угодно. Нет, это было чувство совсем иной природы. Пугающее своим сходством с любовью к матери. Хотелось просто подойти к ней, сесть на песок рядом прижаться к ее плечу. И сидеть так долго-долго, чувствуя тепло ее тела, ее присутствие, ее спокойствие. Сергей подошел к ней, присел рядом и заглянул в ее лицо.

И все понял. Все осознал. Внезапная догадка осветила его мозг вспышкой звезды. Все, буквально все, встало на свои места. Мозаика Треугольника, всех его загадок, явлений собралась, выстроилась в четкую картинку. Он знал, почему возник Треугольник, кто его создал, что он из себя представляет. Понял, что хотел сказать ему Хозяин.

В неуловимое мгновение он переосознал всю свою жизнь, понял, чего он хочет, к чему стремится. Разгадал образ Ники, проник в нее, слился с ней. Наполнился ее мыслями, мечтами. Он стал волосом на ее голове, клеткой на ее коже. Он стал ею, настолько глубоко поразило его ПОНИМАНИЕ.

Это был полет, ощущение безудержного счастья, верх блаженства, невесомость. И его разум, хватаясь руками за край разверзнувшейся пропасти, твердил только одну фразу: Нет! Не могу! Не запомнить.

Нет таких слов, нет таких терминов, чтобы описать это озарение, как же я его тебе смогу передать его, запомнить и потом воспроизвести.

Не получится, это выше моих сил.

Да, да мы это познали, да я все понял, но не передать. Не передать это словами!

Не придуманы еще такие слова! А как же я себе это все запомню, если слов-то таких нет!

Сергей осознавал, что эйфория кончается, земное притяжение уже чувствуется, но он не хотел отпускать ускользающее ПОНИМАНИЕ. Хотел поймать его, уже летящее в черную пропасть подсознания. Кричал своему разуму, умолял его запомнить, передать пока не поздно.

Давай, давай ты же можешь! Я добился этого. Я ВСЕ понял, давай!

Нет! - ответил разум.

Сергей открыл глаза, тело чувствовало себя необычайно хорошо, рука совсем перестала болеть и даже напоминать о себе. Но чувство потерянного сокровища мешало как кость в горле. Ему было очень обидно.

Солнце поднялось уже высоко, пора было идти. Остывший чай пришлось разогревать. После сеанса все были какие-то задумчивые. Ника вообще избегала взгляда Сергея. Было ощущение, что она вот-вот заплачет. Кашу с тушенкой, их утренний завтрак на троих, весь слопал Юрка. Ни у Сергея, ни у Ники, похоже, кусок в горло не лез.

Сергей после холотропа пребывал в какой-то прострации. Завис между сознательным и подсознательным миром. Увиденное в секунду кислородного опьянения не отпускало его. Стремилось выйти из подсознания на свет разума, как заблудившийся спелеолог выходит на поверхность после многодневного блуждания по пещерам. К сожалению, для общения между сознанием и более глубинным, более массивным подсознанием еще не придумано языка. На доступном для понимания уровне они могут взаимодействовать только во время сна. Проблески подсознания могут еще проявляться при возникновении так называемого предчувствия или интуиции.

Вот и сейчас Сергей подозревал, что разгадка, подсказка каким-то образом связана с Никой. И она, судя по всему, об этом его понимании знала. После дыхания Ника ощутимо сторонилась Сергея, старалась не встречаться взглядом. Что-то произошло между ними и от былой взаимной симпатии не осталось и следа.

Все это выбило Сергея из колеи, увело в глубокую задумчивость. Быстро уложившись и взвалив на спины уже заметно полегчавшие рюкзаки, группа двинулась дальше по маршруту № 3. Сейчас они находились практически на берегу озера Ивановского. Дальше путь лежал по его берегу до дамбы на озере Березовом, затем надо было выйти на золоотвал ТЭЦ-3 у неиспользуемой 6 секции хвостохранилища мела. Там можно было устроить полдник, а затем выйти на желтую дорогу. Потом по одному, согласно брошенному жребию, сходить в глаз «циклона». Вполне обычные планы для такого маршрута.

Они успели сделать только несколько шагов, и «циклон» опять поглотил всю местность, в очередной раз сменив декорации. Солнечное утро с голубым высоким небом превратилось в сумрачный, до невероятия пересыщенный оттенками серого, день. Трубы ЗМУ, так хорошо видимые над «циклоном», исчезли в белом молоке. Туман здесь оказался очень плотным, и, чтобы быть готовым к атаке, пришлось принять специальное построение лесенкой. Юра шел впереди и контролировал переднюю полусферу и правую сторону, на два шага правее и на пять позади шла Ника, отвечавшая за левую строну, ну а Сергей, идущий на два шага правее и на пять позади Ники, должен был наблюдать за задним сектором. Такое построение усложняло движение по высокой траве, так как каждому приходилось пробивать дорогу самому. Зато гарантировало максимальную эффективность всех стрелков при атаке оборотней.

Выйдя из леса, они оказались на обширной луговине. Высокая трава была в каплях росы и все, что было ниже талии, быстро намокло. Буквально через пятнадцать минут такой ходьбы сухие теплые берцы захлюпали. Брюки отяжелели, и, прилипая к ногам, сковывали движения. Вдобавок ко всему, луговина густо заросла мышиным горошком, который цепко опутывал ноги при каждом шаге. Было такое ощущение, что ты вырываешь ноги из чьих-то коготков. Если б надели резиновые сапоги, цепким стеблям было бы не за что ухватиться, и идти было бы легче… Через полчаса такой ходьбы чувствуешь, как по спине под рюкзаком тоненькими струйками стекает пот. Еще через сорок минут ты желаешь только, чтобы эта надоевшая трава сменилась хотя бы узенькой тропинкой. Хорошо хоть солнце почти не жгло из-за частого прохода туманов «циклона».

Маршрут был хорошо спланирован, но, как бы не было все хорошо задумано, действительность обязательно внесет свои коррективы. Так получилось и на этот раз. Через час тяжелой и монотонной ходьбы по высокой траве, когда внимание уже притупилось, при очередном проходе волны «циклона», их атаковали сразу с двух сторон. Большое открытое пространство перед озером Березовым было почти преодолено. Группа разделилась, чтобы обойти крупный куст – Юра неправильно выбрал направление в густом тумане. Он решил обойти куст слева. Чтобы пойти вслед за ним всем остальным, надо было поломать построение. Да и устали они уже.

В то время как Ника и Сергей обходили куст справа, Юра и Сергей были одновременно атакованы. За кустом грохнул выстрел дуплетом – это когда стрелок одновременно нажимает оба спусковых крючка двуствольного ружья. Обычно такое бывает по неосторожности или в панике.

Сергей, наученный горьким опытом, не отвлекся на выстрел, а приготовился отражать нападение со своей стороны. Заметив метнувшихся к нему по густой траве оборотней, он успел крикнуть Нике, чтоб она забежала за куст на помощь Юре, тщательно прицелился и выстрелил по первому силуэту. Привычное хладнокровие покинуло его, когда вместо грохота выстрела он услышал сухой холостой щелчок бойка. Патронник был пуст! Он не проверил наличие патрона в стволе! А лишь взвел курок поворотом затвора. Как он мог забыть! На ночь он же всегда доставал патрон из ружья и оставлял их только в магазине! Паниковать было уже поздно – до оборотня оставалось совсем немного! Надо было стрелять раньше, на большей дистанции, как только увидел их! Сергей успел передернуть затвор и выстрелить как раз в тот момент, когда оборотень готовился к решающему прыжку, уже сжав тело как пружину. Хотя нет, все-таки на долю секунды раньше прозвучал сухой выстрел карабина Ники. Оборотень, получив пулю и заряд картечи, практически в упор выпрыгнул не вперед, а вверх, из его раздробленной картечным зарядом пасти вылетел фонтан крови. Упав, он забился в конвульсиях, выбрасывая сучащими задними лапами в воздух ошметки травы и грунта. Сергей опустил ствол ружья. Как ни странно, хотя остальные семь волков и прекратили атаку, они не спешили молча уволочь умирающего товарища в ближайшие кусты, а будто наблюдали за его предсмертными муками.

Оборотень хрипел, и тихо, едва слышно, постанывал от невыносимой боли. Он пытался из последних сил засунуть раздробленные истекающие кровью челюсти в холодный, влажный грунт. Разрывая передними лапами землю с корнями луговых трав, он пихал месиво из белых зубов и обломков костей в грязь, пытаясь спастись от не выносимой боли. Сергей имел большой охотничий стаж, но в последнее время не охотился ни на кого кроме тетерева. Просто несколько раз он слышал, как пронзительно и жутко от смертельной боли кричат раненные зайцы. Поэтому он и не считал себя профессиональным охотником. Конечно, оборотни еще совсем недавно вызывали в нем только страх и отвращение. Но что-то изменилось, когда на него упал тот оборотень. Наверно Сергей почувствовал, что они тоже живые, а не картонные мишени в тире, что способны чувствовать боль, что, может быть, ими движет голод или страх. Сам он не знал ответа на эти вопросы. Но когда сзади подошла Ника, он уже сам поднял ружье и выстрелил под лопатку беснующемуся в припадке адской боли оборотню. Вторым патроном в магазине он всегда держал пулевой. Пуля швырнула тело оборотня на бок. Из обезображенной, перепачканной грязью морды вырвался предсмертный хрип облегчения. Зверь затих. Два его товарища, аккуратно ухватив за серую шерсть, поволокли его, пятясь, в туман. Еще секунда, и о трагедии напоминала только забрызганная кровью примятая трава. В ямке, которую вырыл оборотень, Сергей заметил, что-то блестящее. Среди сгустков крови белел вырванный клык. Не задумываясь, он сунул его в карман брюк.

Подошел Юра, и, участливо похлопав Сергея по плечу, махнул рукой в сторону выступающего из тумана золоотвала.

Оставшиеся полкилометра Сергей шел полностью погруженный в себя. Видимо, произошедшее за последние два дня полностью исчерпало его эмоциональные возможности. Вчерашнее утро, когда он лежал в высокой траве на лугу у озера Просного, растворение у 15008 скважины, встреча с Юрой, схватка с оборотнем, кровоточащее в порезах запястье, появление Ники, ночное купание, замершие в лунном свете обгоревшие машины, ночной костер, сон, встреча с Хозяином, озарение, посетившее его в холотропе и невозможность его осознать, умирающий, скулящий от нестерпимой боли оборотень… все перемешалось в его памяти в тугой клубок эмоций. Все завертелось в безумном калейдоскопе. События спутались между собой: по залитой солнцем песчаной косе шла свора оборотней, бесшумно со спины подкрадываясь к сидящей на песке обнаженной Нике, но вдруг на месте Ники на песке оказывается сам Сергей, а со спины, с оскалившимися мордами подбираются оборотни и среди них стоит Ника. Сергей оборачивается в последний момент и встречается взглядом с оборотнем, стоявшим от него всего в полуметре. Их глаза оказываются на одном уровне, и Сергей узнает в волчьей морде спокойное лицо Хозяина. Волк отступает в сторону, и вместо него перед Сергеем склоняется Ника, со звериным изяществом подвернув ногу, она садится на песок возле него и заглядывает ему в глаза. Солнце у нее за спиной и лучи расцвечивают ее волосы ослепительным золотым светом, а в ее зеленых глазах, прямо на радужке вращаются водовороты «циклона»…

Дамба четвертой карты золоотвала возвышалась над шламоотвалами метров на восемь и была наиболее близка к глазу циклона. Впервые попав на эту обзорную точку, каждый человек невольно замирал в благоговейном трепете перед открывшейся его взору картиной.

Под серым пасмурным небом и моросящим дождем на юго-западе вращался глаз «циклона». Из белого, закрученного спиралью тумана, выступали только верхушки деревьев, растущих по берегам Бобровых озер, да зеленой стеной выступал сосновый лес Глухого бора, раскинувшийся за рекой Елховкой. Белые щупальца «циклона» неспешно ползли по пойменной равнине, то поглощая, то открывая зелень лугов, кустов, дубрав, липовой рощи.

На юго-востоке возвышался громадой своих труб и грануляционных башен завод минеральных удобрений холдинга Еврохим. Царство Мордора, состоящее из черных металлических труб производственных цехов, среди которых особняком выделялась одна железобетонная, раскрашенная белыми и красными полосами. Из-за пара от двух гранбашен низ черных труб терялся в дымке, а верхушки поглощали низкие облака. Черные трубы будто висели в воздухе и не имели ни верха, ни низа. Дым из многочисленных источников создавал сплошную стену серого дыма, встающую сразу за трубами, и уходящую в облака. Казалось, белый спрут «циклона» дотягивался до огромных корпусов-коробок завода, до его гигантских труб, расположенных слева, вплетаясь в шлейфы дыма из его труб, поднимался в облака и в полосе дождя, уже с правой стороны горизонта, над рекой Вяткой вновь вливался в гигантскую вращающуюся спираль. Вся нижележащая местность была зажата между двух стен – дымом химкомбината, расположенным слева, и полосы дождя справа. Это зрелище поражало своей гармонией. Круговорот объединял все элементы, был наглядным примером целостности, законченности мира Треугольника.

Юра стоял на самом краю насыпи, чуть позади него на свой рюкзак присела Ника, немного в стороне, прямо на мокрой траве, с рюкзаком под головой лежал Сергей.

- Вы не помните легенду о Гее? - не отрывая взгляда от круговорота белого тумана, спросил своих спутников Юра.

Это древнегреческий миф о том, что наша Земля является живой и имеет свою душу. Древние греки, конечно, в определенный период своей истории, считали Землю не статичной твердью, а неким макроорганизмом, древним, всеобъемлющим, разумным.

- Подумайте, - продолжал он, - чем интересна территория Треугольника? Да ведь эта самая сильно загрязненная территория в области. Одна из самых грязных в Европе. Тут и отходы химического производства, и радиоактивные отходы, и не имеющее аналогов загрязнение грунтовых вод, и выбросы вон какие в атмосферу. В тоже время здесь, именно здесь появляется Треугольник. Вспомните, «циклон» появился именно в тот момент, когда хотели приступить к постройке стены в грунте, когда огромным котлованом хотели пропороть все пойменные луга, нарушить слабый, живой баланс биогеоценоза…

Сергей не хотел никого слушать, ему хотелось побыть одному. Но слова Юры проникли в его сознание, заставили по-новому взглянуть на существующий мир Треугольника. «Он живой, он – живой!» - замелькала в его голове одна мысль. И от этой догадки стало как-то легче, это многое могло объяснить. Гея, душа земли, на пределе своих сил спасая от деградации загрязненные территории, обрушила на головы людей свои чары. Заставила вращаться водоворот «циклона», населила Треугольник оборотнями, украла электрические импульсы из цепей автомашин. Отгородила свой мир от антропогенных территорий, спрятала, переработала всю грязь, все загрязнение, обезвредила отходы. И оставила загадку, множество загадок.

Полоса дождя медленно доползла до золоотвала, и снова пошел мелкий моросящий дождь. Друзья съели по бутерброду из хлеба и пикантно пахнущего чесноком Юркиного сала, и запили его холодным чаем. Привал заканчивался, пора было идти к конечной точке маршрута. Проверив оружие, они стали погружаться в белый туман «циклона». Один в один, все происходящее сейчас напомнило Сергею шедевр отечественной мультипликации – «Ежик в тумане». Чрезвычайно душевное повествование, по-настоящему оцененное им только в зрелом возрасте. От этого мультфильма буквально веяло символизмом доктора Карла Густава Юнга. Сергею очень нравился подход этого автора к теории сновидений. Еще пару лет назад он обожал разгадывать как свои сны, так и сны сослуживцев, обескураживать, шокировать их результатами психоанализа. Но в последнее время он почему-то удалился от этой темы. Все эти сны - символы так не однозначны. Для каждого они значат что-то свое. Тут не мудрено и запутаться. Но сейчас поток его размышлений, вращающийся вокруг холотропного видения, тумана, Ники внезапно обрел силу, в ряде образов угадывались хорошо знакомые по книгам Юнга символы. Все видения последних дней были как-то связаны между собой, и медленно начинали выстраиваться в звенья одной цепи, но до конечного результата было еще далеко. Подсознание намекало ему, что каким-то, пока не ясным образом, связаны Ника и Треугольник.

Из тумана с правой стороны, как призрак, выступили очертания здания заброшенной насосной станции. Буквально в 100 метрах от нее начиналась желтая дорога. Такое странное название возникло из-за того, что она была отсыпана светлым речным песком с желтоватым отливом Сейчас она так заросла подорожником, что гораздо правильнее называть ее зеленой дорогой. Идти по ней было легко. Тянущаяся слева дамба 6 секции хвостохранилища, периодически выступающая из «циклона», через 300 метров закончилась, и дорога оказалась зажата между двух стен плотного кустарника. Лучшего места для засады было сложно придумать, и все трое медленно шли вперед с удвоенным вниманием. Но Треугольник отвечал на их страх бездействием. Из кустов на них никто не выпрыгнул, ни один сучок не треснул под чьей-то лапой. Эта местность была накрыта глухой ватной тишиной. Вдруг туман неожиданно сгустился, даже окружающие кусты потеряли свою резкость. Боясь потерять друг друга, ПУТники сбились в кучу и ухватились за одежду друг друга. Так, в густом тумане, они дошли до развилки дороги на 15020 скважину вблизи 4 секции хвостохранилища. Именно это дорога вела в сердце Треугольника. Конечно то, что сейчас было сложно различить в густой траве, вряд ли можно назвать дорогой, скорее направление. Пройдя по ней 100 метров и поднявшись на возвышенность, друзья остановились на третьем пороге. Обозначением этого сакрального места служила раскидистая сосна, нижние ветви которой были обвешаны разноцветными ленточками. Под сосной на небольшой поляне было место для костра. Зола в кострище была еще не прибита дождем и была теплой. Значит, кто-то только что ушел с этого места в глаз «циклона». По правилам МИРа можно было сразу нескольким ПУТникам входить в глаз, но если они пришли в группе, то заходить туда можно только по очереди, по одному. Правила не запрещали после посещения глаза выходить, переправившись через Елховку в Глухой бор или на 3 секцию шламоотвала, но рекомендован был выход именно через это место.

Первое что сделали друзья, как только сняли рюкзаки, кинули жребий. Юрка зажал в руке три спички – самая короткая идет первым, самая длинная последним. Самую длинную спичку вытянула Ника, Сергею досталась лишь с чуть отломленным кончиком.

- Ну что? Я думаю рюкзак можно оставить здесь, - преувеличенно бодрым голосом сообщил всем Юра. Он скинул огромный красный рюкзак, перехватил поудобней свою двустволку. В его волнистых волосах блестели капельки дождя, бейсболка намокла и потемнела, на лице играла веселая улыбка. Но было заметно, как он нервничает.

- Ладно, пойду, не грустите, я скоро вернусь.

Юркина фигура растворилась в тумане. Сергей развел костер из лежащих поблизости плотно сложенных, чтобы меньше намокли, сухих дров, оставленных предыдущим ПУТником в соответствии с правилами МИРа. Достал и расправил свое пончо. Раскатав коврик и используя пончо как тент, он жестом пригласил Нику присесть с ним рядом. Ей как раз хватила места на коврике и полы пончо, чтобы закрыться от дождя. Маленький огонек плясал над сухими сучками, едкий дым попадал в глаза. Ника заплакала.

Крупные слезы одна за другой скатывались по ее щекам. Она шмыгала носом и всхлипывала, даже не пытаясь себя сдерживать. Сергей, как и большинство молодых мужчин, впадал в ступор при виде рядом сидящей плачущей девушки. Он не умел и не знал, как ее успокоить. Не догадывался он и о причине плача. Сейчас она больше всего походила на маленького обиженного ребенка. Если бы она еще терла кулачками свои заплаканные глаза, сравнение было бы абсолютным. Не зная, как ее успокоить, Сергей запел хорошо знакомую ему песню Федора Чистякова. Петь он не умел, но надеялся, что его старание поднимет Нике настроение:

Человек и кошка плачут у окошка
Серый дождик каплет прямо на стекло
К человеку с кошкой едет неотложка
Человеку бедному мозг больной свело…

Ника прекратила всхлипывать и прижалась к Сергею, обняла его за талию своими озябшими руками.

Доктор едет, едет сквозь снежную равнину
Порошок целебный людям он везет
Человек и кошка порошок тот примут
И печаль отступит и тоска уйдет

Человек и кошка дни с трудом считают
Вместо неба серого белый потолок
Человек и кошка по ночам летают
Только сон не вещий крыльев не дает

Сергей допел, и заглянул в заплаканное лицо Ники, которая подняла голову. В ее зеленых глазах вращались белые водовороты «циклонов».

- Сергей, - прошептала она, - ты мне нравишься, очень, очень… - глаза ее опять переполнились слезами.

- Когда человек плачет, он лишь жалеет себя, - ответил Сергей.

- Я не человек, мне можно, можно. Ты ведь знаешь, ты теперь все знаешь и сейчас мне плохо именно от этого.

Сергей который раз проклинал свое сознание за невозможность запомнить то, что он узнал. Блин! Да как так, вон и Ника верит, что он что-то там узнал, и сам уверен, а вспомнить не может – не придумано таких слов, блин!

- Не думала, что буду когда-нибудь плакать. Мерзкое это чувство. Очень больно внутри. Невыносимо больно, - и ее тело опять стало вздрагивать, - глупо это все как-то получается, ни к чему и ни о чем. Ты сейчас уйдешь, мы расстанемся. Мы все равно никогда не будем вместе. Мое место здесь, это мой мир. Твой мир там. Здесь нет ничего глупого. Но это по-другому и не назвать. Ты знаешь, я хожу сюда со многими, но только с тобой мне так хорошо просто сидеть у костра. Большинство идут сюда посмотреть на чудо, им нет особого дела до того, что за жизнь тут протекает. Какая тут скрыта загадка. Но ты, нет, ты другой. И Юрка другой. Вы оба не случайно тут оказались. Держитесь вместе.

- Слушай, ты так говоришь, будто сейчас уйдешь, и мы больше не встретимся. А на самом деле сегодня вечером будем сидеть после горячего душа в сухой одежде в уютном кафе, и пить маленькими глотками глинтвейн.

- Ты специально делаешь мне больно? Это зачем? Зачем ты так? Ты же знаешь. Все ты уже знаешь и прикидываешься! Да как ты можешь?

Она отвернулась от него и откинула полог пончо. Слезы ее лились ручьем, она рыдала.

- Как? Как же больно, больно!

В сердце Сергея закрался холодок страха, что-то пошло явно не так, что-то вышло из-под контроля.

- Ника! Ты знаешь, ты мне тоже очень нравишься, и даже как то по-особенному, не так как остальные девушки. Не думал, что скажу тебе это, какой-то я стал сентиментальный – сам не свой. Я не могу этого передать словами. Можно только сказать, что я чувствую между нами какую-то связь. Какое предчувствие чего-то большего. Вот видишь? Я тоже стал глупые слова говорить.

- И ты знаешь, - с трудом признался Сергей, - я ничего еще не понял. Да, в холотропе со мной что-то случилось, я подошел к пониманию чего-то очень важного, но это ускользнуло от меня, осталось за гранью, там, в темноте. А ты сейчас говоришь загадками и пугаешь меня только… Я и так во всем запутался сегодня, а тут еще твои загадки. Поверь, я не хотел тебя обидеть.

Ника слушала его, все еще сидя к нему спиной, но плакать перестала.

Она встала, обошла костер и села напротив него на пятки по-японски.

Ее лицо светилось как вчера, когда он ее только увидел. Выражение лица было грустным, но не расстроенным. Ее сырые, короткие волосы прилипли ко лбу. Лишь покрасневшие глаза напоминали о минуте слабости.

- Ну что ж, - сказала она, - тогда все еще может получиться. Стоит только захотеть. Через семь минут придет Юра, я тоже хочу с ним попрощаться.

Теперь вдруг нестерпимо грустно стало Сергею, он опять ничего не понимал. Весь мир закружился в хороводе, события стали заползать друг на друге и чувство какой-то необъяснимой тяжелой потери стало наполнять его сердце.

«Нафиг пошел этот Треугольник! Не хочу о нем больше слышать! Все эти оборотни, туманы. Блин, достало все. Что, ё-мое, я здесь делаю? Взрослый мужик, нет, чтоб деньги зарабатывать, с девчонкой в кафе сидеть. Так вот, блин, лажу тут в отпуске без содержания по каким-то болотам, в тумане этом. Вдобавок ко всему интриги какие-то любовные. Вот только их мне для полного счастья не хватало…»

От темных мыслей его отвлекла знакомая песня группы «Пикник», ее пела хорошо поставленным голосом Ника:

Там на самом на краю земли
В небывалой голубой дали
Внемля звукам небывалых слов
Сладко-сладко замирает кровь

Там ветра летят, касаясь звезд,
Там деревья не боятся гроз,
Океаном бредят корабли –
Там, на самом на краю земли.

Что ж ты, сердце, рвешься из груди,
Погоди, немного погоди,
Чистый голос в небесах поет,
Светлый полдень над землей встает!

Сергей взглянул на Нику - на ее лице играла та же улыбка, что была, когда он ее первый раз увидел.

- Не переживай, Сергей! Все будет хорошо! Главное запомни – держитесь с Юрой вместе и чаще приходите в Треугольник, я всегда вас здесь жду. На первом пороге у 15008 скважины! А теперь тебе пора!

Из белого молока тумана постепенно вырисовалась фигура Юры. Не дожидаясь, когда он подойдет к костру, Сергей, взяв свою «тулку», пошел в сторону «глаза». Отойдя метров на 15, он разминулся с Юрой – тот брел полностью погруженный в себя и ничего не замечал. Сергей обернулся, Ника все так же сидела на траве у костра, спиной к ним, но будто почувствовав его взгляд, обернулась. Ее улыбка уколола его сердце сладкой болью. Он помахал ей поднятой рукой и решительно углубился в Туман.

Щеглов Антон Александрович		Кирово-Чепецкий Треугольник
◄◄ Глава 1. Треугольник.		Глава 3. Откровение. ►►